В первой части эксклюзивного интервью 24 каналу режиссер, сценарист, оператор и продюсер "Атлантиды" Валентин Васянович и разведчик, волонтер фонда "Вернись живым" и актер Андрей Рымарук рассказали о важной дипломатической работе, которое делает их кино, почему от него так "пылает" у "ваты" и россиян, как изменила лента итальянскую прессу и почему в Японии зрителей и съемочную группу выгоняли в полночь из кинотеатра.
Интересно Время, когда война на Донбассе завершилась: состоялся допремьерный показ фильма "Атлантида"
А также узнавайте, как "Атлантида" повлияла на жизнь разведчика и волонтера фонда "Вернись живым" после дебюта в кино, какая сцена ему далась труднее всего и какие неожиданности с режиссером случились на съемках.
Интервью с режиссером и актером фильма "Атлантида" / Фото: Алина Тенякова
"Эмоционально реакция россиян на меня никак не влияет"
Недавно печально известный бывший премьер-министр Украины и беглец Николай Азаров отреагировал на ваше кино. Поиздевался над тем, что в Краматорске пришло 3 зрителей в кинотеатр. Вышло очень много ватных сюжетов на российских центральных телеканалах. В России вообще "Атлантиде" уделяют много внимания... вас радует такая реакция наших "небратьев" из-за поребрика?
Валентин Васянович: Эмоционально реакция россиян никак на меня не влияет. Мне неинтересно, что они об этом думают, потому что для меня их не существует. Злорадствуют, что где-то кто-то не пришел в кинотеатры? Краматорск – небольшой восточный город, в этом нет ничего удивительного.
На сегодняшний день, к сожалению, эта ситуация неудивительна, потому что весь мировой прокат упал на 75% даже в странах, которым хватает синефилов (ценителей кино, – LifeStyle 24). К примеру, в Нидерландах люди просто боятся ходить в кинотеатры.
"Атлантида": смотрите трейлер фильма онлайн
Из ваших предыдущих интервью понятно, что на некоторых фестивалях люди вообще удивлялись, что в Украине война. Спрашивали, а с кем мы воюем... В этом смысле фильм делает большую и важную дипломатическую работу. Как вам реакции международного зрителя и кинокритиков?
Валентин Васянович: Безусловно, мы понимаем, что за канал у нас в руках. Когда попадаешь на большой фестиваль класса "А", то видишь множество журналистов, которым интересно спросить авторов именно о проблематике, которую те продвигают. Мы это понимаем, поэтому выделили для себя главные месседжи: в Украине происходит война между Россией и Украиной, а не гражданский конфликт, не внутренний. С этой первой фразы мы и начинали наши речи. А дальше говорили: мы вам показали, чем войны заканчиваются. Потому что начинаются они по-разному – по экономическим, этническим причинам, а заканчиваются одинаково: эксгумацией. И нам показалось, что этот месседж восприняли. Андрей это видел в итальянской прессе.
Андрей Рымарук: Да, перед Венецианским фестивалем итальянская пресса много писала о событиях на Донбассе, поскольку тогда был активный период обмена Семаха на Сенцова. И уже после Венецианского кинофестиваля начали больше писать, что это война. До этого называли в прессе внутренним конфликтом.
Валентин Васянович на Венецианском фестивале / Личный архив режиссера
"Валик, сидим, считаем...": как воспринимали фильм за рубежом
Вы красноречиво показываете, что артфронт – это политическое оружие. На европейском кинофестивале Les Arcs Film Festival вам хотели дать приз за музыку, хотя музыки в классическом смысле в вашем кино и не было. Есть звуковой ряд "самурая украинской звукорежиссуры", гениального Сергея Степанского. Лично меня "музыка" вашего кино заворожила, хотя бы в сцене, когда главный герой вытаскивает обгоревших членов мониторинговой миссии из горящей машины... Что еще произошло интересного на фестивалях? В чем был юмор, а в чем пронзительность, терпкость?
Валентин Васянович: Андрей всегда любит рассказывать о поездке в Японию и о реакции зрителей. Это для нас фантастический опыт того, как большое количество людей может серьезно воспринимать твой фильм и быть серьезно настроенным не только на просмотр, но и на вопросы-ответы после фильма. Мы поняли, почему так происходит. У них до сих пор не подписан мирный договор, они видели тысячи жертв... и ощущение, что такое война, им очень близкое. Они могут эмоционально реагировать на наше кино, а австрийский зритель или зритель из комфортной демократической страны может воспринимать проблему Украины достаточно отстраненно.
Андрей Рымарук: Ну, слушай, В Японии было классно! Тогда, к сожалению, Валентин уехал из страны, а у меня было еще два показа и награждение. Показ начался в семь вечера, а в полночь нас из кинотеатра просто выгоняли! Мы еще час-полтора общались со зрителями на улице. Переводчица говорит: "Мне на работу через два часа, стоп, разбегаемся…"
За всю мировую историю японцы хорошо знают, что такое война. На них бросали наиболее мощное вооружение, которое придумало человечество. Они понимают, что такое быть ущемленными. Больше всего понравилась японская публика, потому что для них это болезнено. Им интересно увидеть, как люди в других странах проживают этот процесс. Спрашивали только о последствиях войны, сколько людей воевало, чем занимается государство, и больше их ничего не волновало. Я был удивлен, потому что таких вопросов не задавали больше нигде, мне эти вопросы понравились.
Андрей Рымарук на Одесском кинофестивале / прессслужба фестиваля
А какая же в Японии зрительская культура! На авторском кино нет ни одного попкорна. В Торонто ползала зашло с попкорном, я говорю: "Валик, сидим, считаем..."Проходит 20 минут, один-второй-третий зритель ушел, но возвращались. Нас еще там никто не знал, но уже на первом показе с фестивальными книгами человек сорок стояло и ждало автографы.
"Невероятное ощущение, когда заставляешь человека осознать, что в моей стране идет война"
Андрей, твой главный герой в кино остается жить на Донбассе после окончания войны, берет визитку у члена мониторинговой миссии с предложением уехать из "непригодного для жизни региона", однако не соглашается на это предложение. Частично зная тебя не один год, я видела на экране именно тебя, с твоим холодным упрямством и уверенностью, спокойной решимостью и категоричностью. Похоже, что ты вроде не играл, – живой в этой роли и честный. И вот когда началась прокатная история фильма, ты начал ездить на международные фестивали, впервые уехал за границу, посетил страны, в которых не был, побывал в том обществе, которое было тебе до этого неизвестным…
Для тебя открылся иной мир на седьмом году войны параллельно с тем, как твой герой пока остался в "заповеднике для таких, как он" после ее окончания. Что дало тебе это пребывание на международных фестивалях? Как изменилась твоя жизнь после дебюта на экране?
Андрей Рымарук: Нет, ни *уя не изменилась. Каким я был, таким и остался. Звездной болезни нет. Эта неделя закончится, я отдохну, буду дальше сниматься и параллельно работать в фонде "Вернись живым". Война – это вещь, которая, с*ка, меня не отпускает. Это работа моей жизни, шестой год я работаю на войне.
Валентин Васянович: Андрей – очень целостная личность, сильный внутренне, умный, имеет свою позицию, умеет ее сформулировать. Понимаете, он имеет очень устойчивую психику, поэтому на таких людей непривычный успех не влияет. Это психически неустойчивые лично страдают от внимания и славы, Андрей – нет.
Андрей Рымарук в фильме "Атлантида" / пресс-служба съемочной команды
Я имела в виду другое: как он обогатил тебя? Помню, как после окончания ваших съемок Андрей был настолько заряженным, что два часа показывал фото. Это очень оптимистично, меня это поразило!
Андрей Рымарук: Больше всего хардкора было за границей. О международных кинофестивалях я могу рассказывать очень много. Это на самом деле очень классно, невероятное ощущение, когда ты заставляешь человека осознать, что в моей стране идет война. Например, людям, которые интересуются милитаристским направлением, я показывал тонны фото и видео, рассказывал, какими средствами и против кого мы воюем, какие тактики применяем. Это очень интересно.
Также мне вообще было интересно увидеть мир. Вот представь, ты в ноябре в Японии, а в начале марта – в Мексике! То есть будто из цивилизации приезжаешь в Украину в 1991 году! Для меня Мексика – страна контрастов, я реально вспомнил Украину начала 90-х, только с "макдональдсами". Фильм для мексиканцев тяжелый, они не понимают, что такое война... Мы их погрузили в этот мир. Однако все показы как в Мексике, как и в Японии были с аншлагами.
Андрей Рымарук на интервью с 24 каналом / Фото: Алина Тенякова
Этот новый опыт также дал мне друзей. Дело не в том, что я счастлив... Я до сих пор наслаждаюсь этим и пытаюсь принять его, использовать в будущем, продолжать. И я продолжаю. Я и дальше снимаюсь в кино.
"48 чебуреков и по тонне железа в гараже": о съемках и неожиданности
Когда мы говорили с актером театра и кино и военным Олегом Шульгой, он сказал, что на войне ему помогло актерство. Расскажи, какая сцена тебе далась тяжелее всего, как было погружаться, даже фактически играя самого себя?
Андрей Рымарук: Самое трудное для всех актеров – это страдание, что ты не сможешь войти в образ, поставить голос. Также в первую очередь вспоминается самая смешная и самая эпичная история, когда мы с Людой съели каждый по 48 чебуреков за съемочный день! А с Васей мы разгрузили в третьей сцене в гараже каждый по тонне железа.
А сцена с утюгом?
Андрей Рымарук: Утюг – это легкотня. Это нормальное мое состояние с бодуна: открыл холодильник, не нашел пива, пошел развалил комнату и все классно! Это шутка, конечно. Также вспоминается диалог перед сценой, когда мы стояли под дождем и на нас вылили 38 кубов воды, а на улице – ноль градусов. Мы в мокром состоянии целый день находились на съемочной площадке.
Валентин Васянович: Это был крайний съемочный день, мы шли до конца, и мы до него дошли.
Валентин Васянович на интервью с 24 каналом / Фото: Алина Тенякова
Андрей Рымарук: А самая душевная сцена – возвращение главного героя в свою квартиру. Я еще помню, как мы спорили: оставлять детские вещи или нет...
Валентин Васянович: Манипулировать или не манипулировать?
Андрей Рымарук: Да камон, это не манипуляция.
Валентин Васянович: У нас всегда диалоги с героями происходили, потому что они – носители травматического опыта и знают, как эти ситуации работают. Вот я не знаю, а они знают. Были моменты, когда они говорили: мы бы так никогда не сказали. Поэтому насчет диалогов мы всегда советовались.
"Я просто попросил нахр*н убрать этот экскаватор, потому что он мне мешает делать кино!"
Валентин, какие неожиданности были на съемках, что вас поразило, какая локация была самой интересной?
Валентин Васянович: Мне трудно отличить что-то, потому что когда ты попадаешь на локацию, она начинает тобой управлять. Когда ты на площадке, то можешь добавить что-то или изменить. Вспомнилась эта нежная сцена о том, когда один экскаватор забирает другой маленький экскаватор. Знаете, с чего она началась? Я просто попросил нахр*н убрать экскаватор, потому что он мне мешает делать кино! А когда это началось, я начал говорить: "Стоп! Хочу, чтобы он здесь ездил постоянно". Ну, примерно так оно и происходит.
Кадр из фильма "Атлантида" / пресс-служба съемочной команды
Дальше будет...