По официальной версии беспрецедентные теракты, которые навсегда изменили Америку, совершили 19 молодых арабов, выполняя приказы исламистов, базировавшихся в Афганистане. Лидер "Аль-Каиды" Усама бен Ладен взял ответственность за теракт только в 2004 году. Однако до сих пор блуждает множество мифов и теорий заговоров о причастности к теракту власти США.
Читайте также: В США разрешили родственникам погибших 11 сентября подавать в суд на Саудовскую Аравию
Трагедия затронула сердца многих, среди которых были и поэты, пишет "Дождь".
Предлагаем Вашему вниманию 5 произведений, посвященных этой теме.
Late Blooming Roses by David Baker
The Sun cracks through
the bracken sky-
week of
black clouds, rain, spit-
mist of fog
the streets
gripped with terror,
and mud against
the curbs.
Now the dog down
the street's racked with
barking,
and the red flag
waves on my e-
mail screen.
I want the petals
bright, the whole
nine yards:
so when the hel-
icopter thumps
over
from somewhere to
somewhere, I
feel once
again the heart-
rattle, that old
grave fear,
--that thrum-as in
a movie of
the war
that everybody
watch, though no
one won.
Дэвид Бейкер "Позднее цветение роз"
Солнце прорвалось
сквозь небо-папоротник
неделя
мрачных облаков, дождя и грязи –
легкий туман
на улицах,
охваченных террором
и грязью зажатых
у бордюров.
На улице собака
терзает душу
своим криком,
а у меня на экране
замаячил
красный флаг.
Хочу, чтобы на целых девяти
ярдах
росли у меня цветы:
когда вертолет
будет грохотать
и полетит куда-то,
и я почувствую снова
стук сердца
и страх смерти,
как в фильмах о войне,
что не определяет победителя.
The Lost By Sasha Taylor
We mourn the lost,
We sit and cry.
We were the fortunate ones,
We didn't die.
They suffered,
They went through pain.
We watched it on T.V.,
While they went insane.
Now we must fight; we must die,
While they watch; while they stand by.
Саша Тейлор "Они ушли"
Оплакиваем тех, кто от нас ушел.
Все рыдают.
Нам повезло больше –
на небо нас не забирают.
Они страдали,
Им больно было.
А на ТВ показывали,
Как людей безумие охватывало.
Теперь нас ждет борьба и смерть ждет,
А каждый из них стоит рядом и смотрит.
Ground Zero by Robert Creeley
What's after or before
seems a dull locus now
as if there ever could be more
or less of what there is,
a life lived just because
it is a life if nothing more.
The street goes by the door
just like it did before.
Years after I am dead,
there will be someone here instead
perhaps to open it,
look out to see what's there --
even if nothing is,
or ever was,
or somehow all got lost.
Persist, go on, believe.
Dreams may be all we have,
whatever one believe
of worlds wherever they are --
with people waiting there
will know us when we come
when all the strife is over,
all the sad battles lost or won,
all turned to dust.
Роберт Крили "Граунд-зиро"
Все до и после
превратилось в дно
будто и никогда не было,
жизнь живем только потому,
потому что это жизнь – вот почему.
За дверью одну и ту же улицу вижу,
так было всегда
и после смерти ее увижу.
Возможно, уже открою их не я,
чтобы посмотреть, чем живет улица эта.
И даже если там ничего, или что-то,
и как-то все утратилось.
Настаивай, вперед, надежда есть,
видимо, у всех есть мечты о мирах, которые есть
с людьми, которые нас ждут,
и когда придем, всех узнают.
Когда же закончится борьба
и печальные битвы пройдут,
охватит все темнота.
Attempting to Fly by Michele Wolf
This was your home. This was the section of town
Where you worked. These were your streets,
Every neglected rut and pothole. These were your
Buildings, damn it, your ATM, your drugstore, deli,
Shoe-repair shop, your Borders Books & Music.
This was your subway station, brace of cars
Screeching along the tracks. These were your neighbors.
You wake up at night, unable to breathe.
These were your neighbors. So when you return
To what was your home, needing to see
Whatever you can see, to walk
The streets, to breathe the air, to breathe
Your neighbors, you expect to find what?
A knuckle hidden under a park bench? A shoelace
Covered with dust? You need to see, and the sign
In front of you, for the workers, reads
“WASH MASK. WASH BOOTS. EAT.”
A flatbed truck creeps out to the street with a steel
Girder. The site is concealed from view. You hear
The nonstop pounding and whir of excavation.
A crane pivots. In every direction, abandoned
Buildings are boarded and buttressed. You see
The brightest sky looming, the tallest void.
You see what you saw, as it happened, on TV,
From where you had moved at the end of August,
Two hundred miles from this shrill noise
And absence. You see what you did not see,
What a friend had confirmed from the heights
Of Water Street that morning, what he had witnessed
Again and again, projectile bodies and body parts
Catapulting en masse from the two towers, and those
Still alive, who had elected to leap, who had
Fled being melted down like candle wax,
Flapping their meager wings,
Attempting to fly.
Мишель Вульф "Пытаясь взлететь"
Это был твой дом. Твой район.
Где работал. Ходил по улицам.
И не обращал внимания на выбоины. Это все твое:
Здания, банкомат, аптека, гастроном,
Ремонт обуви, библиотека.
Твое метро, поезда сигнал. Твои соседи.
И просыпаешься ночью не дыша.
Они были тебе соседями. И вернувшись туда,
что было твоим домом, получишь жажду увидеть.
И ты увидишь, пойдешь по улицам, воздух в груди.
Твои соседи, чего ожидал?
Остатков под лавой? Шнурки запыленные?
Чего еще хочешь? Знак для рабочих увидеть?
"Мойте маски и обувь. Ешьте!"
Плоский грузовик с балками крадется по улице.
Однако, и место спрятали. Но ты слышишь,
как копают, роют, краны. Куда не глянь,
Заброшенным зданиям ставят опоры.
И видишь ты, как яркое небо окутывает темнота.
Ты видишь все как прежде, было и так в телевизоре.
Как отсюда ты приехал в конце августа.
Две тысячи миль от этого резкого звука и пустоты.
И видишь то, чего не видел.
То, что на небе рассказывал твой друг.
О Уотер Стрит в то утро, и то, чего он свидетелем был.
Как снова и снова из башен летят тела.
И те, кто прыгал еще живым, таяли, как воск.
Пытаясь взлететь с помощью хрупких крыльев.
Who Am I by Kim Dunne
I am no one special.
I’m the little boy that gives up his favorite teddy bear so that a stranger might be comforted.
I’m the single mother who has been trying to teach her child to sleep in their own bed,
who holds them tight long into the night, thanking God it wasn’t her child that died.
I’m the old man, angry and resentful that his military doesn’t want him because of his age.
I’m the teenage girl that spends hours cutting ribbons for others to wear as a symbol of remembrance.
I’m the young man who doesn’t understand why his father was running up the stairs
as the building fell, trying to save just one more person, instead of saving himself.
I’m the old woman who will never see her grandchild again.
I’m the little girl, playing with her doll, who can’t understand when someone screams hateful things at her because of where her family is from.
I’m the police officer, trying to keep idiotic reporters safe, when his wife is still among the missing.
I’m the fire fighter that called in sick that day, only to discover that someone else died in his place.
I’m the man who survived the falling building only to learn that his sister and baby niece were in the plane.
I’m the secretary, angered by the seemingly callous response of those around her.
I’m a spelunker, who is climbing down into the remains of a building, hoping to find someone still alive.
I’m the dog handler, searching for bodies, that has to comfort my animal when only death remains.
I’m the woman who stands in line for five hours in order to give blood, hoping to help strangers in need.
I’m the man who gets up and goes to work every day, in spite of the tragedy, because he still has a family to feed.
I’m the first passenger to get back on a plane, even though I’m terrified, because I know somebody has to be first.
Who am I?
I’m nobody special.
I’m just an American.
Кимберли Данн "Кто я"
Нет, я – не особенная.
Я – маленький мальчик, кторый отдает мишку незнакомцу. Для поддержки.
Я – одинокая мама, что учит ребенка спать в постели самому,
и в течение ночи крепко держит, благодаря Бога, что ее ребенок – жив.
Я – пожилой человек, злой и обиженный, что не он в армии из-за возраста.
Я – девочка, которая режет часами ленты наш символ памяти.
Я – парень, что не понимает, почему его отец побежал спасать людей, когда башни падали, но не спасся сам.
Я – старая женщина, которая никогда не увидит внука снова.
Я – маленькая девушка, которая играет с куклой и понимает, чего ее семью проклинают, только за то, что они иностранцы.
Я – полицейский, который пытается удержать идиотов-журналистов от смерти. В тот момент, когда ищут мою жену.
Я – пожарный, заболевший в тот день. Кто-то умер, и это не я.
Я был в небоскребе и мне удалось выжить. Но потом узнал, что сестра и ее дочь были в том самолете.
Я – секретарша, и меня бесят все черствые люди вокруг.
Я – спасатель, исследующий завалы, надеясь найти живых.
Я – владелец собаки, ищем тела, и он злится, потому что все мертвы. Должен его успокаивать.
Я – женщина и стою в очереди уже долго. Хочу сдать кровь.
Я – простой человек, который и в дальнейшем просыпается утром и идет на работу, забыв о трагедии. Семью кормить надо.
Я – первый, кто зашел в самолет и сильно бьется мое сердце. Кто-то должен быть первым – я это знаю.
Кто я?
Я – не особенная.
Я – обычная американка.
Читайте также: 11 сентября, как самый трагический день для США