Своей историей Светлана Бритская поделилась на мероприятии в рамках Международного фестиваля документального кино о правах человека Docudays UA, который проходит в Киеве.

Женщина – жительница села Жованка Донецкой области. Больница в Никитовке, где она работала до конфликта, оказалась по другую сторону линии соприкосновения. Светлане пришлось бросить работу, потому что добираться до Никитовки стало слишком опасно. В 2016 открылся фельдшерский пункт в Майорске, где женщина начала работать медсестрой. Ежедневно она ходит на работу из Жованки в Майорск около трех километров пешком по дороге, которая простреливается. И считает, что помогать другим – ее призвание.

О линии соприкосновения

Хочется рассказать о том, как мы эти 4 года живем-выживаем. Как там трудно, но мы боремся. Я приехала из поселка Зайцево Донецкой области. Так мы стали называться с 2016-го, по сути дела. Тогда объединили 4 населенных пункта: Жованку, Бахмутку, Майорск и Пески-2. Между собой их и сейчас называем по-старому.

Зайцево находится на линии соприкосновения, если попросту сказать – практически на передовой. Между нашей, украинской линией, и "ДНРовской" – 300 метров. Это ничто. Все, что летит оттуда – прилетает к нам.

Школа, больница и даже кладбище осталось у "ДНР". Нашим детям негде было учиться. Они год сидели дома, негде было лечиться. И даже в случае смерти негде было похоронить умершего.

Об изоляции

Сама Жованка оказалась изолированной от окружающего мира. Вьезд в наш поселок был долгое время запрещен. Даже хлеб не привозили. Многие семьи оказались разделены между собой: часть родственников проживала на подконтрольной сепарам территории. Многие семьи стали заложниками ситуации. Между родственниками начались конфликты. Споры были сильными.

Мои родные тоже проживают на территории, неподконтрольной Украине. Стало сложно общаться. Но без выяснений, кто прав, кто виноват. Стараемся друг друга поддержать.

С передвижением – караул! Раньше 15-20 минут – и я у отца. Теперь приходится по 3-4 часа добираться.

А 13 месяцев вообще без света сидели. Летом, когда света не было, костры жгли и лепешки жарили. Возле блокпоста "ДНР" была перебита высоковольтная линия электропередач. Нас долго кормили завтраками, что сделают. Тогда голова нашего поселка Веселкин с энергетиками разработал план, как провести свет из Торецка, минуя блокпосты "ДНР". Теперь мы со светом, людьми себя чувствуем.

О дороге на работу

До конфликта я работала в больнице в Горловке, а жила в Жованке. Как началась война – транспорт перестал к нам ходить. Со стороны "ДНР" дорога была заминирована противотанковыми минами.

Добираться до Горловки нужно было пешком, переступая эти мины и пересекая блокпосты. В любой момент мог начаться обстрел.

Да и начинается до сих пор. Приходилось и в канавы ложиться, и в здания прятаться, пока дойдешь на работу. Потому уволилась.

О волонтерстве

Я человек по натуре энергичный. Привыкла что-то делать. Посидела и смотрю, что так не выживу. Подумала и пришла к таким же безработным женщинам. У нас в основном контингент 60+, пенсионеры. Молодежь, естественно, повыезжала. Мы начали искать организации, которые могли бы помочь. Первым откликнулся Международный комитет Красного Креста. С января 2015 года они нам начали оказывать помощь – продовольство, гигиенические наборы, необходимые вещи для проживания в подвале. Потому что обстрелы были регулярными. И мы постоянно находились в подвале. Они оборудованы стеллажами. Там столы, матрасы, буржуйки, потому что зимой спускались и даже еду готовили.

О медицинской помощи

Сейчас работаю заведующей Майорским фельдшерским пунктом. Его открыли в ноябре 2016-го. Начало налаживаться медицинское обслуживание. А в начале конфликта его практически не было. Нам некуда было обращаться. Сейчас я как медик регулярно стараюсь посещать жителей, поскольку хронические заболевания обостряются. Гуманитарные лекарства разношу по домам. В основном все гипертоники.

Читайте також: У МОЗ затвердили нові правила роботи для сімейних лікарів

Об односельчанах

У нас много пожилых людей, мало мобильных. Так оказалось, что их родственники проживают на подконтрольных территориях и не навещают по известным только им причинам. А наших старичков не заставишь выехать из того дома, где они жили всю жизнь. Достраивают, как могут, поддерживают хозяйство. Почему не переезжают? А вот не заставишь!

Разбили все, но есть флигелёчек. Я буду в флигелёчке жить, а со своего дома не уеду,
– говорила баба Надя.

Вспоминаю одинокую маму с тремя детками – одного годика, трех и пяти лет. Сколько раз ее пытались вывезти из поселка. А она все равно возвращается.

– Я не могу. У меня здесь мама. На кого я ее брошу?

– Кать, ты понимаешь, что у тебя дети?

– Ничего! Они уже знают, что такое подвал. Мы немножко побудем и снова поедем туда, куда пригласят.

О корнях, которые тянут домой

Я тоже выезжала в начале конфликта с детьми. Максимум на две недели хватило. Сейчас стали односельчане возвращаться. У кого остались целые дома – возвращаются и остаются. Где бы ни были. Говорят: "Было неплохо, но домой тянет".

О небезразличии

Мы с девчонками-волонтерами пытаемся как-то помогать. Сейчас то хлеб разнесем, то дрова нарубим. Мужчин наших привлекаем к гуманитарной работе. 2 раза в неделю нам стали привозить социальный хлеб. Теперь вот хоть хлеба наелись...

О женской силе

Женщины – слабый пол? Это не о наших женщинах. Посмотрите на наших бабулечек. Ой! Да они фору любому дадут! Обстрел… Пули свистят, а они в огороде! Работают.

Тяпку положила, легла рядом, ага, затихло – встала и пошла дальше полоть.

А что ж делать? Работать то надо.

О праздниках

У нас есть радости. И праздники тоже есть. 14 октября постоянно отмечаем день поселка. Мы, наверное, раньше его так никогда не отмечали, как сейчас. Собираемся вместе. Чай, песни, даже танцы, если не мешает перестрелка... Все бывает.

Почему-то сейчас праздник – это действительно праздник. Где-то собрались в укромном местечке. Быстренько кто-то что-то принес. Сели – посидели. Ага. Слышим, с той стороны песни поют. Наши бабульки зря времени не теряют. Как могут – так и отдыхают.

Если опустить руки и хныкать, что все плохо и ничего не получится. Вот что тогда? А ничего хорошего. Нужно находить позитив.

Читайте також: Я до сих пор не повзрослела, – старейшая йогиня в мире о рецептах молодости и мотивации