Военная драма "Черкассы" снова в кинотеатрах: искреннее интервью с создателями

Во второй части откровенного интервью с режиссером фильма Тимуром Ященко и актерами Евгением Ламахом, Дмитрием Совой, Олегом Щербиной и Евгением Авдеенко читайте о том, как иностранные зрители реагируют на украинскую ленту, почему арт-фронт необходимо ориентировать на сопротивление российской агрессии и возможна ли надлежащая господдержка при нынешней власти.

А также узнавайте о гражданской позиции создателей картины, какие киноленты их вдохновляют и ожидать ли в дальнейшем фильмов, которые принято считать патриотическими.

В первой части беседы читайте о том, почему именно этот фильм стал полнометражным режиссерским дебютом, в чем кроется художественный вымысел, а что является правдой и ради чего актер обратился к президенту Украины Владимиру Зеленскому. А также узнавайте о других неожиданных секретах военной драмы из уст ее создателей.

Первая часть интервью Актер военной драмы "Черкассы" обратился к Зеленскому: откровенное интервью с творческой группой

О Майдане, сопротивлении российской агрессии и надежде, что фильм будет объединять украинцев

Когда и как каждый из вас понял, что идентифицирует себя украинцем и будет сопротивляться российской агрессии?

Дмитрий Сова: На Майдане произошла идентификация. Во время осады в последние дни произошла безвозвратная ситуация. Ты не понимаешь, почему находишься там, но не можешь там не быть. Не знаешь, что будет дальше, но занимаешься делом: таскаешь шины, носишь какие-то камни, что-то передаешь на передок, где ребята в шлемах и в минимальных доспехах... Ко мне приехал друг из оккупированного Крыма, мы увидели на большом экране на Майдане, как "совет Федерации" разрешил ввод войск в Украину, пошли и записались в военкомат. Товарища забрали, потому что он разбирается в технике. Также спросили, вожу ли я машину...

Дмитрий Сова

Творческая группа (в шутку): Трактор ремонтировал?

Дмитрий Сова: Я не разбираюсь в технике, мне сказали ждать звонка, вот и жду.

Олег Щербина: Я воспитывался в очень советской семье на советской попсовщине. И до 2013 года думал, что я, извините, видимо "русский", елки палки! Вырос в Кривом Роге, мама россиянка, дед россиянен. В 2013 году еще в декабре мы ездили на две недели в Москву со спектаклем.

А по возвращению утром мы с другом шли по Михайловской улице вниз на Майдан и понимали, что уже что-то началось. Сначала было просто прикольно повесить сине-желтую ленту. На Майдане у меня тоже сначала был пацанский азарт. Далее январь, Грушевского... И последняя моя точка невозврата – ночь с 18-го на 19-е февраля. Мы с Евгением Ярощуком после ночи на Майдане в 6:30 утра хотели идти домой, но произошел прорыв Стеллы. Побежали на Институтскую, далее увидели, как "черная сотня" "Беркута" перезаряжала свои автоматы. Бабушки, дедушки, пацаны, – все бежали наверх. Я был с деревянным щитом, мужики кричали мне "Вперед!". Поднимаюсь и вижу, как двое парней несут мужика с тремя пулевыми ранениями, задранная одежда, и струйка крови бьет фонтаном. Снайперы валили. На Майдане шум, гам, слезки... и уже вечером вывозили "беркутовцев". На этом все уже поняли, что Янукович собирает чемоданы. Я там в эти минуты понял, что я украинец.

Олег Щербина

Дальше приезжал с сине-желтой лентой в Кривой Рог, а мама говорит: "Сними, потому что у нас могут побить". Какое-то время у меня была патриотическая пауза: съемки, работа, театр. А в 2015 году я собрал вещи, оформился на контракт и немного послужил на Донбассе.

Тимур Ященко: Черкассы, откуда я родом, – очень постсоветский город, если конечно рассматривать последние 100 лет истории, а не прикрываться давнишней историей черкасской земли. Мать моя – украинка, отец – в полной мере советский человек, а дедушка и бабушка по линии отца глубокие украинцы, а по маме наоборот – советские люди, так у меня всю мою сознательную жизнь проходит внутренний ментальный процесс самоидентификации себя, именно как украинца. Я только сейчас понимаю насколько учитель украинского языка и литературы – сверхважная профессия в современной Украине. Мне лично была передана глубокая любовь к украинскому, чем могу поблагодарить в сильной степени своему учителю средней школы #17, в тех уже далеких 90-х годах. Более сознательная самоидентификация еще на Оранжевом Майдане началась, для меня это сверхважно. Было понимание, что нам не подходит эта система, которая досталась в наследство и без нашего разрешения нам навязывается. К сожалению, это не быстрый путь. Легко не будет, но если мы этого не сделаем, то никто за нас этого не сделает.

Творческая группа фильма "Черкассы"

О ползучей капитуляции и гражданской позиции

Кое-кто сейчас с приходом новой власти и ее вектором на примирение с "соседями" чувствует атмосферу 2014 года. Каковы ваши мысли об этом?

Евгений Авдеенко: Мои мысли кричащие. Считаю, что происходит ползучая капитуляция. Глава нашего государства и говорит о "теплых ваннах", а мне кажется, что именно сейчас нас всех и вкладывают в "теплую ванну". Это еще одна из технологий: когда потихоньку, не подстрекая, потому что мы прошли опыт Януковича, хотят обойтись без резких движений. Сколько же моральных уродов и откровенных врагов Украины сидят в Верховной Раде и даже на посту президента. Можно заметить, что слово "измена" очень часто используется, но измена есть. Это было откровенное признание новой властью оккупации полуострова. Мы сейчас возвращаемся к 2014-му году, нас снова загоняют в тот угол, чтобы был еще один Майдан. Возвращаемся опять же на те грабли.

Евгений Авдеенко

Тимур Ященко: Это очень важный политический вопрос. Среди нас нет политиков, здесь есть только украинцы. Я очень верю в гражданскую позицию. Я проживаю в Польше, где в 90-е годы очень начали работать, чтобы искоренить пророссийские коммунистические силы. У нас вообще "забыли" поработать над этим в начале независимого пути. И мы сейчас имеем то, что имеем, и уже как граждане должны выражать свою проукраинскую позицию и сражаться за независимость на фронте, а также в коллективном сознании. Должны ее дружно держаться, ничего не зависит от одного человека. Все они меняются, мы остаемся. А деструктив разъединяет.

Евгений Ламах: Я рос в украинской семье, учился в гуманитарном классе, мой учитель истории воспитывал настоящих украинцев. Я хочу сказать, что у меня в семье есть люди, которые жалуются, почему мы бедно живем, почему ничего не меняется. А я говорю "Поднимитесь и сделайте сами". У нас в стране таких 73%. Это советская традиция – ждать. Мне папа сразу сказал: "Хочешь идти на актера, ищи бюджет, делай это сам". Мы талантливый и трудолюбивый народ, нация, которая может поднять все.

Евгений Ламах

Тимур Ященко: Вместе с тем, у нас наивность – национальная черта. Нам надо над этим работать через гражданские институты. Также нас расшатывают через нашу глубокую эмоциональность. Эмоциональность – очень хорошая черта для пения или для любви, а для государства – нет.

Читайте также Во Львове стартуют съемки фильма по роману Кузьмы Скрябина: Садовый поддерживает кинопроизводство

О фестивальной истории "Черкасс" и отечественном арт-фронте

Как Вас приняли на кинофестивале в Индии с вашим фильмом? По вашему мнению, ориентирован ли этот фильм на международные киноплощадки? Чего ожидать от иностранного зрителя?

Тимур Ященко: "Черкассы" хорошенько ориентированы на международного зрителя. Мне очень интересно и важно об этом говорить. В Индии я объяснял, например, что существует украинский язык. Для них это было открытием. Фильм зрителей эмоционально "взял" качеством. Это работает, потому что у нас подобные истории постколониального развития, ментальные и исторические сходства. Мы разные, но очень похожи в эмоциональности. В Индии самые длинные были очереди на "Черкассы", люди приходили и понимали, что показан процесс нашей самоидентификации, что мы находимся в постсоветском мире, что мы переживаем, каким является процесс создания государства. То есть, кто мы, где мы и куда мы идем.

Украина формировалась и будет всегда формироваться в тени империи. Надо погрузить зрителя в наши события, чтобы он также чувствовал нашу растерянность и наш страх. Сначала была Польша и Индия, теперь Бельгия, потом Германия и Брюссель. На этом международная фестивальная история кино только начинается. Карантин прервал фестивальную историю 2020, что-то перенесли на 2021 год, что-то отменилось. В сентябре вроде бы едем на показ в Брюссель в программе "Украинская Весна 2020" с Артхаус Трафик.

Творческая группа фильма "Черкассы"

На ваш взгляд, удается ли за последние годы качественно создавать отечественный арт-фронт? Он обязательно должен быть ориентирован на сопротивление российской аргессии?

Евгений Авдеенко: Как-то после показа в кинотеатре "Жовтень" к нам подошли атошники и сказали: "Спасибо вам, ребята, вы ведете свою борьбу в информационной войне, а мы вели свою". Это очень коснулось моего сердца.

А насчет театра: я перешел из театра русской драмы в театр на левом берегу, который придерживается языковых законов. Мы переходим на то, чтобы играть спектакли на украинском. Этот процесс мне нравится. Потому что театр русской драмы имени Леси Украины пропагандировал русскую культуру и язык. Выбирались соответствующие пьесы. Например, сейчас ставят о Маяковском. А почему о нем, а не о Кулише или не о расстрелянном возрождении? Театр пропагандирует позицию, мол, искусство вне политики, и воспитывает советских украинцев. Я считаю, что в центре города не должно стоять здание с таким названием. Здание под названием именно "русской драмы" не должно быть, тем более оно носит имя выдающейся Леси Украинки! Это советский ход, выходит советско-российская Украина. Это полный назад.

Дмитрий Сова: Пусть будет и русской драмы, но пусть бы выбирали иную драматургию. В российской литературе много произведений, которые ведут свою борьбу. Я понимаю, почему Женя об этом говорит: там сепарские настроения, и мало кто считается с тем, что творится в стране.

Олег Щербина и Дмитрий Сова

Евгений Ламах: Мы должны быть на уровне. Есть такая страна и есть такая нация, мы не против. Но мы отдельно. А у нас почему-то происходит гибридизация.

Евгений Авдеенко: Я радикальных позиций и считаю, что когда идет война, все, что связано с русской культурой, должно на некоторое время блокироваться.

Тимур Ященко: Я считаю, что надо выиграть и внешнюю, и внутреннюю войну любовью, потому что если мы будем нагонять ненависть, то стреляем себе же по ногам и съедаем себя изнутри. Людей с пророссийскими настроениями надо не ненавидеть, а побуждать меняться или уезжать. Я считаю, что украинский язык – суперидентификатор. У кого в горле встает украинский язык, кто не захочет славить государство, где он живет, я не понимаю, что они здесь делают?

Евгений Ламах: Дмитрий всегда говорил, что не нужно насаждать, а нужно влюблять.

Дмитрий Сова: У нас очень много людей, которые общаются на украинском языке, но являются п*да***ами.

Евгений Авдеенко: А как влюбить Киву, Бужанского, этих уродов?

Тимур Ященко: Есть открытые и сознательные враги независимой Украины, все их знают по фамилиям. Здесь уже нужна решимость проукраинской власти.

Дмитрий Сова: Я знаю много проектов, где на украинском языке снимают, а ты выключаешь этот канал, потому что для тебя это звучание мертвое. В жизни так не разговаривают, язык надо сделать проще и доступнее, чтобы ты жил им и разговаривал. А они делают наоборот, живут в каком-то другом измерении лингвистики. Вот сейчас создается очень крутой украинский дубляж, делают сериалы на нормальном украинском языке, ставят спектакли, после которых удивляешься качеству и понимаешь, что оно твое и оно такое родненькое.

О будущем нашего кино, разножанровых дебютах и коллегах, которые вдохновляют

Поговорим также о господдержке кино. Когда появился новый министр культуры, выяснилось, что много денег распределили. Около 50 проектов из 100 не прошли из тех, которые ранее отобрало Госкино. Отказали в госфинансировании украинским лентам на серьезную историческую тематику. Например, не захотели экранизировать "Якова" Виктории Трофимченко и "Конотопскую битву" Ахтема Сеитаблаева. Возможно ли должное госфинансирование и развитие украинского кино в ближайшие годы? За последние годы в украинском кино усилилась конкуренция, ожидать ли дальше фильмов, которые принято считать патриотическими?

Олег Щербина: Я был на показе "Черкасс" в Запорожье и познакомился с директором кинотеатра имени Довженко, которая заменила нынешнюю главу Госкино Марину Кудерчук. Это женщина настояла на показе "Черкасс" в Запорожье. А до того Кудерчук не хотела показывать там фильмы на серьезную патриотическую тематику...

Возможно ли нормальное госфинансирование?

Евгений Авдеенко: Это касается не только кино. Вот нужен ли канал АТР? В программе Янины Соколовой с Айдером Муждабаевым звонили в несколько инстанций. Муждабаев до конца и не понял той размытой отговорки. А почему финансирование "Конотопской битвы" не дали? Как по мне это вопросы, лежащие в одной плоскости. Ахтем Сеитаблаев в интервью говорил, что такие фильмы как "Черкассы" и "Киборги" просто будут дальше ненужны.

Тимур Ященко: Власть меняется. Если не будут давать деньги на объективно мощные проекты, будет общественное сопротивление. Должны развивать институты и не зависеть напрямую от власть имущих! Есть Минкульт, есть Госкино, мы живем не в неофеодализме, очень надеюсь на это.

Тимур Ященко

У меня есть два проукраинских мощных проекта, только от меня зависит, буду ли я под новую власть переписывать эти проекты. Мы будем делать свое. Кино на национальную тематику – опасная территория для власть имущих. А если будут объективно зарубатся мощные проукраинские проекты с мощными командами, то это будет иметь последствия.

Читайте также Голливуд впервые купил права на украинский фильм: о чем будет напряженная лента

Олег Щербина: В одном из зрительских отзывов на фильм в сети я прочитал, что женщина в предпоследний день показа "Черкасс" сидела одна в кинотеатре и плакала. Я хочу сказать одно, что безразлично, дает деньги Госкино, МКК Film Service или кто-то другой. Мы только начали это делать. Нам надо побудить зрителя ходить на украинское кино. Должны продуцировать качественное разножанровое кино: комедии, трагикомедии, драмы. Нам надо сделать все для того, чтобы зритель не сидел один в зале.

Олег Щербина

Евгений Ламах: Те, кто знают свою историю, должны ее помнить, другие должны учить, наверстывать и не делать тех ошибок. А те, кто не знают и не хотят ее учить, должны выехать. Фильм "Черкассы", как по мне, и дает такое право выбора. Хочешь, оставайся, меняйся, не хочешь, так никто не держит.

Оцените разножанровые дебюты и киноленты ваших коллег. Кто вас вдохновляет?

Тимур Ященко: Из последнего того, что удалось посмотреть, мне понравился дебют Наримана Алиева "Домой". Я не так глубоко знал этот народ до этого фильма. Для меня это важное кино.

Евгений Авдеенко: Мне приятно было видеть сериал "Ласточки" о проблематике буллинга. В нем сыграла классная актриса Олеся Жураковская и другие молодые актеры. Когда я учился, был только сраный "Мухтар", а сейчас молодые актеры по 19 лет играют в "Ласточках", значит, что-то развивается.

Евгений Ламах: Хочу отметить фильм "Мої думки тихі". Ирма Витовская мне очень нравится, как актриса, также нравится и ее гражданская позиция. Не буду скрывать, мне нравится Тимур Ященко, Женя Авдеенко, Олег Щербина и другие тем, что ребята хотят и делают честно свое дело на развитие Украины. Многие спрашивали меня на интервью, служил ли я. Нет, но когда моряки были в плену, мы записывали видео от кинокоманды "Черкасс", что с нашей стороны арт-фронт в безопасности. Мы стараемся делать свое дело на развитие украинского кино и сохранять целостность государства. А знаете, что мы делаем круто? Что не снимаем пропаганаду.

Тимур Ященко: Также полюбилась мне "Атлантида" режиссера Валентина Васяновича. Это визуальный шедевр, очень мощный продукт, который на международном уровне отстаивает Украину и задает очень нужные вопросы. Мощно мы выиграем войну. Потому что нам болит. Потому что не мы, а нас атаковали. Потому что правда на нашей стороне.

Дмитрий Сова: Дебют Наталки Ворожбыт "Кайдаші" также интересен.

Творческая группа фильма "Черкассы"

Тимур Ященко: Я читал сценарий "Якова" Вики Трофименко, я в восторге от ее дебюта "Брати" и надеюсь, что "Яков" в конце дойдет до экранов. Украинский зритель очень капризный, но такой любимый. Как по мне, он должен больше ценить наш труд. Идти и своих сто гривен кровных не пожалеть на свое. Мы должны уважать и даром не жаловаться.

Какой будет новая волна в кино, которая после Майдана активно выстраивается?

Тимур Ященко: Кино будет убедительным, если в нем будет честность, открытость, без заигрываний. Украинцы же чувствуют фальшь. Мы должны над собой работать и уважать себя. Уважаем себя, потому что мы на самом деле этого достойны.

Фото: Виктор Тимохин и Сергей Терещенко